Однажды,
гуляя по парку своего поселка, мы с друзьями увидели пожилого человека. Почему
мы обратили на него внимание? Он остановился передохнуть, поставив на тротуар
тяжелые сумки. Недолго думая, мы подбежали к дедушке и предложили свою помощь.
Он с радостью согласился. Вскоре кто-то из ребят спросил:
– Как вас зовут?
– Иван Петрович, – ответил дедушка.- А
вас, ребята, как зовут?
– Дима.
– Даша.
– Настя.
– А я Илья.
– Очень приятно! – сказал Иван Петрович.
Вскоре мы пришли к его дому, и наш
новый знакомый пригласил нас на чай. Мы зашли в квартиру, нас отвели в гостиную.
Комната была очень светлая и просторная, везде висели военные фотографии. Когда
в комнату вошёл Иван Петрович, Дима спросил:
– А кто изображён на этих фотографиях?
– Я…- задумчиво ответил дедушка.
Он присел на диван, и, немного
подумав, начал свой рассказ.
– Детства практически и не было… Родился я в небольшой деревеньке. Так же, как и вы, бегал с товарищами, играл, помогал взрослым. А в сорок первом началась война …
Мне
на тот момент шестнадцать было, я и мои
сверстники прекрасно понимали, что пришло страшное время. Никто не предполагал,
сколько это будет продолжаться. На второй день войны все мужчины ушли на фронт,
остались только женщины, дети да старики. Каждое утро начиналось с гула
самолетов. Первое время было очень страшно, потом привыкли. Но пока война была
далеко.
Тут дедушка замолчал… По его
морщинистой щеке скатилась слеза. Затем Иван Петрович продолжил. Слушали мы его
с замиранием сердца.
– Жили мы так около месяца. А потом пришли немцы и в нашу деревню. Загнали всех в большой
сарай и держали там без воды и еды. Через несколько дней немцы бежали. Когда мы
вернулись в свой дом, то не узнали его: везде погром, всё более или менее ценное немцы забрали, скот
угнали, зерно, картошку – всё увезли! Как мы выжили той зимой, мне даже страшно
вспоминать…
Однажды теплым летним вечером я
сидел у окна и ждал почтальона. Его в деревне ждали все. Он поднялся на
крыльцо, подал письмо и поспешил уйти. Это была похоронка на отца. Не поверив
своим глазам, я отбросил её в сторону. Мать заплакала и ушла на улицу. Когда я
перечитал второй раз похоронку, сердце сжалось. Я быстро принял решение: на
фронт! Я знал, что мать меня не отпустит, поэтому дождался ночи и написал небольшое письмо, в котором все
объяснил. Ведь кто знал, может быть, я её больше не увижу. А потом, выйдя за
пределы двора, быстро пошёл в ту сторону, откуда доносились звуки выстрелов. Я
бежал, а взрывы были все ближе и ближе. Внезапно я упал…
Очнулся только под утро. Вокруг были железные кровати, а за дверью слышались чьи-то голоса. Я вышел на улицу. Над головой пролетали самолёты. По улице ходили солдаты. Меня пригласили к командиру, долго расспрашивали: кто я, откуда бежал, зачем. Я всё рассказал и попросил оставить в отряде. Вот так я попал на фронт.
В отряде я был на равных со взрослыми, поблажек мне никто не делал. Да и какие поблажки могут быть на войне! Много раз я был в бою, видел, как погибали мои товарищи. Это очень страшно, ребята. Но один бой мне запомнился больше всего.
Шёл сорок третий год. Наш стрелковый
полк с тяжёлыми боями и большими потерями двигался на запад, преследуя
отступающего противника. В тот год враг
был ещё силён. Фашисты сопротивлялись
ожесточённо, оставляя после себя лишь
развалины и пепелища.
Было начало августа, когда мы
вступили на Смоленщину. В один из дней, после передышки, снова начался
бой. Освобождали небольшой поселок. Сразу вступить в поселок не удалось. После многочасового
боя с помощью нашей артиллерии подавили все огневые точки врага. Много наших
там полегло… Но меня Бог миловал.
Вошли в поселок. Дома горели, единственное, что чудом уцелело от огня, была небольшая церквушка, стоявшая на краю поселка. Кругом погром, руины. В поселке никого не было, словно всё вымерло, вокруг ни души. И вдруг снова огонь! Пулеметная очередь прошла рядом со мной. Я чудом уцелел. Спрятавшись за угол разгромленного здания, мы стали наблюдать. Наконец, засекли огневую точку противника. Эти нехристи установили пулемёт под куполом храма. Мы спешно разворачиваем пушку. Приказ командира: «Огонь!» Первый залп, и в точку! Ура! Ура! Ура!
Наступила тишина. Вдруг откуда-то стали появляться дети, женщины, старики. Бледные, голодные, с провалившимися глазами. Узнав, что фашистов в посёлке нет, люди стали плакать и благодарить нас за помощь. А один мальчишка, лет шести, подошел ко мне и сказал:
– Вот я тоже хотел идти фашистов бить, да мамка не пускает, батя и два брата погибли на фронте! Один я из мужиков остался, вся семья на мне!
Много еще мне пришлось повидать на
фронте, но этого мальчугана я помню и сейчас.
Тут Иван Петрович замолчал,
посмотрел на фотографии и тихо добавил:
– Ребята, очень хотелось бы, чтобы вы
ценили каждый день своей жизни и помнили, как дорого мы заплатили за наше
мирное небо.
Мы поблагодарили нашего дедушку
за удивительный рассказ и, пообещав приходить в гости, ушли. Еще долго мы с
ребятами вспоминали эту встречу, навещали дедушку и каждый раз слушали все
новые и новые истории из его фронтовой жизни.
Арина Плетнева,
Шумячская средняя школа
